Богдан Сильвестрович Ступка — гениальный актер, человек-эпоха, Герой Украины. С 2006 по 2010 годы он руководил актёрским курсом в Киевском национальном университете театра, кино и телевидения им. И. Карпенко-Карого, с 2001 года и до последних дней жизни — художественный руководитель Киевского национального академического драматического театра имени Ивана Франко. Он был и навсегда останется гордостью и совестью украинской культуры. Мы с Богданом Сильвестровичем встречались и на кинофестивалях, и в театре – это был потрясающий актер и Человек, открытый и с уникальным чувством юмора. На Киевском Международном кинофестивале, президентом которого он был, Богдан Сильвестрович всегда находил время для общения — сыпал анекдотами, которых знал множество, рассказывал актерские байки, уделял время и внимание каждому участнику, невзирая на регалии.
22 июля 2012 года его не стало. Это интервью я сделала за два года до его ухода – в Запорожье, перед спектаклем «Лев и львица», в котором он сыграл Льва Толстого…
«Перевоплощение — высший пилотаж актерского мастерства»
— Богдан Сильвестрович, вы переиграли очень много ролей и в кино, в театре. Что вы ставите во главу угла в профессии, когда читаете лекции своим студентам?
— Конечно, перевоплощение! Поймать характер героя, играть так, чтобы зрители увидели не актера в образе, а героя с характером. А для этого нужно владеть искусством перевоплощения. Для меня это – высший пилотаж актерского мастерства.
— Это приходит с опытом или можно научиться?
— Меня так учили, я поставил себе эту планку и всю жизнь стараюсь ее не опускать.
— Вы ведь преподаете не только актерам, но и будущим режиссерам. Чему вы учите их?
— Учу тому, как правильно вести себя с актерским коллективом. Не в творческом плане, а в человеческом. Например, опоздали два актера на репетицию «Чайки» Чехова. Режиссер их снимает с ролей и предлагает другим играть вместо них. Я своим студентам-воробышкам ставлю вопрос: «Вы бы отказались от ролей в пользу тех актеров, которых режиссер снял?» Они бы не отказались, а ведь это — моральный поступок. Значит, они бы подсунули свинью своим коллегам, которые долго репетировали и готовились сыграть премьеру. Я же учу в таких ситуациях отказываться, чтобы не быть аморальными. Нужно всегда оставаться людьми…
— Но театральные коллективы издавна называют «клубком целующихся змей»…
— Я пресекаю такие отношения на корню и не даю развивать. У нас, например, актер попал в больницу, а он играл в одной из постановок главную роль. Режиссер предложил заменить его, но я запретил. Потому что это бы добило и без того заболевшего человека. Мы ждали его четыре месяца, ничего страшного не произошло из-за этого, но актер пришел и был рад, что его ждали. Потому что у меня в театре такие законы – прежде всего моральность и человек! Этому я учу и своих учеников.
— Вам не мешает кровное родство в работе с сыном Остапом и внуком Димой, которые являются актерами театра имени Франко?
— Они себя ведут и работают нормально! Если что не так, я им дома об этом говорю. Если внука есть за что похвалить – я хвалю. Если нужно поругать — ругаю.
«Скажешь себе, что ты гордость или гений – начинается беда»
— Богдан Сильвестрович, правда, что во время съемок в фильме «Однажды в Ростове», вы потеряли сознание?
— Боже сохрани! Мне действительно стало плохо, потому что была жуткая жара. У меня поднялось давление, началось сильное сердцебиение — это было в Мариуполе. Приехали врачи, сделали мне укол, поставили капельницу, я полежал немного, но через час уже снова снимался. Потом приехал в Киев и на двадцать дней лег в больницу – «на профилактику». Ты же понимаешь, что в моем возрасте без таблеток уже никто не обходится. Но когда я прочитал, что понаписывали в газетах, меня чуть инфаркт не хватил! Я тогда позвонил редактору мариупольской газеты, в которой вышла публикация, а он мне говорит: «Я сниму с журналиста зарплату». А я ему говорю: «А с вас кто снимет зарплату, за то, что вы это пропустили?»
— Как вы относитесь к тому, что вас называют гордостью нации?
— Пусть говорят! Знаю одно: как только скажешь себе, что ты гордость или гений – начинается беда. Гордыня – самый тяжкий грех. Мне ближе чеховская теория, о том, что я — ниже всех, такой же человек, как и все. Поэтому – пусть говорят, может им больше поговорить не о чем. Если людям это приятно – ради Бога. Но я от этого ничего не имею.
— Как вы восстанавливаетесь, ведь у вас огромное количество работы?
— Я чувствую себя энергичным, если удается выспаться днем. Потому что после спектакля я трудно засыпаю ночью. А после дневного сна я в отличной форме выхожу к зрителям. Этот метод восстанавливает всегда!
Елена Гранишевская
Анекдот от Богдана Ступки:
Встречаются два кума, один разбирается в политике, другой нет. И этот второй от злости ему говорит:
— Ты можешь мне объяснить, что такое политика?!
– А ты видел, как комар писает?
– Нет.
– Так вот политика – это еще тоньше.
