Сегодняшняя моя гостья – известный запорожский и украинский художник, мастер станковой живописи, жанровой картины, психологического портрета, лирического пейзажа и натюрморта Наталия Коробова. Она – достойная ученица и последователь своего знаменитого отца Владимира Коробова, ее работы находятся в музеях и частных коллекциях в Украине, США, Израиле, Германии, Франции, Польше. Она – человек большого таланта, по-настоящему свободный художник, жизнерадостная и мудрая женщина. В канун еврейского праздника Ханука в запорожской синагоге были представлены картины Натальи Коробовой – такую выставку-подарок она сделала в этом году еврейской общине города…
«В один день я вдруг стала знаменитой на весь СССР»
– Наташа, как сегодня выжить художнику, если не прогибаться под коммерцию?
– Сейчас можно различить коммерцию в нескольких слоях. Высокий уровень – это когда выходят на известные галереи, там свои нюансы. Но есть небольшой круг художников, которые появились — и все сказали: да, это настоящее искусство. Их работы продаются по всему миру, им не нужно ни под кого прогибаться.
– В прошлом году вы отметили 30-летие своего членства в Союзе художников Украины. Но вас ведь лет пятнадцать туда не принимали. Почему?
– Это трудно объяснить. Наверное, на меня смотрели, как на выскочку. Мне был 21 год, уже состоялась публикация моего «Автопортрета с яблоком» во всесоюзном журнале «Юность». В один день я вдруг стала знаменитой на весь СССР, это было для многих неожиданно. Трудно объяснить, но многие не любили папу и меня. Мой автопортрет на киевскую выставку не принимали! Это был какой-то сговор, когда идеология могла задавить искусство, мораль. Вот выставили картину на худсовет, смотрят на нее – и молчат. Когда меня вызвали на партбюро, парторг сказал: «Наташа, ты ведь такая симпатичная! Что же ты нарисовала покойника какого-то с белым лицом?» Меня это все гнобило, а с другой стороны, я понимала, что, если работу напечатали в «Юности», дальше будет легче. Причем после худсовета каждый из его членов тихонько подходил ко мне и говорил, что картина хорошая, но они не могут пойти против мнения руководства Союза художников. Давление на меня было такое мощное, что в какой-то момент даже папа поддался и засомневался в том, что работа получилась. Помню, ночью сидела на балконе и рыдала от бессилия. Я долго была в загоне, знаю, что в свое время девочкам из Художественного музея советовали со мной не общаться.
– В связи с этим вас вызывали на допросы в КГБ?
– Нет, это было немного позже. Мы всегда были под надзором! Особенно, когда в запорожском кафе «Романтики» начал собираться весь цвет Запорожья – поэты, художники, журналисты, писатели. Свободные личности, хотя Советский Союз делал все, ч т о б ы люди не были свободными. Мы вчетвером с друзьями-художниками открыли выставку, на открытии читали свои стихи Леша Цветков, Виталий Челышев, Яша Шубин и другие. Вечер назвали «Медовое солнце», но два дня спустя солнце превратилось в черный квадрат – картины заставили снять. Там не было ничего антисоветского, но нам эту выставку вспоминали очень долго, мы вошли в ранг антисоветчиков. Возле нас всегда ходили кагэбэшники.
– У вас была тогда возможность уехать из страны?
– Была, многие мои знакомые уехали. Но я не стала этого делать, меня здесь всегда держали родители, друзья, родная среда. Постепенно понимаешь, что ты оказываешься в болоте и обмане. Недавно я подумала: как такая богатая страна с талантливым народом живет в такой убогости, нищете и неуважении к личности? Все эти чиновники, нанятые нами на работу и получающие зарплаты из наших налогов, жируют. Где это видано, чтобы хозяин страны – народ – жил в сарае, а наемный работник – власть – во дворце! Это немыслимо! Когда ты понимаешь, что тобой все время пользуются и манипулируют, это наводит на мысли покинуть страну. После Революции Достоинства мы ведь никак не нарушили спокойствие олигархов. Они так же продают нам услуги по завышенным ценам, а мы никак не можем противостоять этому. Сегодня многие – и художники в том числе – просто падают на колени перед такой жизнью.
– Как вы относитесь к тому, что сейчас художником может себя назвать любой, кто купил краски и холст и просто закрасил его как душе угодно?
– Не хочу никого обидеть, но сейчас правит бал творчество домохозяек. Наверное, это в чем-то хорошо, потому что у людей есть возможность реализовать свой творческий потенциал. Творчество сродни медитации, дальше все зависит от того, какие претензии к миру и искусству у человека. Нужно быть редким самородком, чтобы, не обладая техникой и знаниями, писать талантливые картины. Такие есть, но их очень мало.
«Дети у холста получают ощущение свободы»
– Повлияла ли психология, которой вы занимались, на ваше творчество? Вы ведь дипломированный специалист по психоанализу…
– Когда я три года учила психоанализ, поняла, насколько это структурирует мышление. Мне эти знания помогают в работе с учениками. Я их начала понимать – не только их, а и всех людей. На творчество мое знание не повлияло, ведь творчество — это бессознательный процесс. В нем важнее идентификация: почему нам интересна та или иная книга или картина? Потому, что мы идентифицируем события, описанные там, со своими переживаниями. Обрати внимание, как нас увлекают некоторые цитаты. Потому что у нас эти мысли были, но мы их не могли сформулировать, и вдруг ты читаешь точно сформулированную фразу – и все становится на место.
– Наташа, у вас много учеников разных возрастов и талантов. Неужели каждого можно научить рисовать?
– Можно, и по каждому видно сразу – будет он рисовать или нет. Есть дети, которые неожиданно разрисовываются. У меня был 4-летний мальчик, который на первом занятии через сорок минут попросил закончить урок. Но мне удалось его увлечь, сейчас ему 7 лет, и он уже видит мир как художник. Я всем ученикам говорю спасибо, потому что многому у них учусь. Есть одна юная ученица, которая нарисовала потрясающий цветок, а потом закрасила его в серый цвет – потому что, по ее сценарию, буря началась. Это было в период Майдана. Я бы так не смогла, а они могут! Дети у холста получают ощущение свободы. Тот, кто на первом занятии боялся взять кисть и поставить точку на холсте, потом свободно пишет все, что хочет. Я им объясняю, что звук – это невидимый цвет, а цвет – это неслышимый звук. Это единый мир и системность – свет, звук и цвет. Дети все нюансы чувствуют тоньше, чем взрослые.
Евгений Хлебников.
– Вы даете уроки и детям с ограниченными возможностями, выезжая в детские дома и интернаты. С ними сложнее?
– В творческом плане с ними легче, но сложнее морально – тяжело видеть их боль и страдания. Они очень готовы к творчеству, для них это спасение и выход эмоций. Для таких детей должны быть специальные социальные программы. Это дало бы им возможность адаптироваться в жизни и быть не калекой, а достойным гражданином страны.
– После ухода из жизни вашего отца – известнейшего художника Владимира Коробова, его тогдашняя жена Наталья вывезла в неизвестном направлении его работы. Их нашли?
– Она их вывезла за несколько дней до его ухода. Их так и не нашли, скорее всего, она их быстро и жадно продала за границу. Насколько я знаю, она живет в Одессе и пишет какие-то работы, а подписывает их как Наталья Коробова, хотя ее фамилия Молчанова. Ко мне подходили и спрашивали: это, наверное, твои очень ранние картины (смеется)? Работы отца хотел разыскать Александр Поляк, который тогда был мэром Запорожья. Мы договорились, что их вернут и передадут в Художественный музей. Но в назначенный день нашей встречи Александра Владимировича не стало.
– Вы хотели бы, чтобы одна из улиц Запорожья носила имя вашего отца?
– Разумеется, это было бы очень приятно. Но видите, сколько улиц переименовали сейчас! Досадно, что такие решения принимали и некоторые люди, которые примазались к революции, к справедливости. Они начинают отрабатывать свою неполноценность актом возмездия над кем-то. Нет гарантии, что улицу имени моего отца через какое-то время тоже кто-то не переименует.
– Наташа, как вы справляетесь с плохим настроением в сложные времена?
– Иногда полезно побыть в депрессии, плохое настроение приходит же не просто так. Начинаешь думать о смысле жизни и в итоге выруливаешь. В такое тяжелое время, как сегодня, нужно собраться каждому и решить, что ты можешь сделать хорошего в своем маленьком пространстве. И очень хочется, чтобы вдохновение присутствовало в жизни каждого. Ведь искусство – это торжество гармонии! Период трудный пройдет, надо, чтобы люди всегда находили поводы и радовались жизни.
Елена Гранишевская
Фото Сергея Лаврова и из архива Наталии Коробовой
