Он ставит спектакли, решает социальные проблемы коллектива, занимается реконструкцией созданного им 30 лет назад в Киеве Театра на Подоле. Худрука и режиссера популярного столичного театра Виталия Малахова в родных стенах можно застать всегда. В марте этого года я обошла и внимательно изучила строящееся новое здание театра на Андреевском спуске, вокруг которого была масса скандалов и критики. Мое убеждение после увиденного – такого современного и сделанного для людей театра в нашей стране, увы, больше нет. Однако псевдоактивисты до сих пор мешают введению нового здания в эксплуатацию. Но когда я шла на интервью с Виталием Малаховым, дала себе слово не задавать никаких вопросов по реконструкции. Ведь мне судьба дарит общение с гениальным режиссером, легендой украинского театрального искусства, который со своим коллективом обязательно в середине сентября откроет юбилейный сезон самого популярного столичного театра…
“Ни один спектакль не стоит человеческих отношений!”
— Виталий Ефимович, в этом году Театру на Подоле исполняется тридцать лет. Все эти годы вы являетесь его бессменным руководителем. Известно, что коллектив практически не меняется, к вам приходят уже дети актеров, которые вместе с вами создавали и развивали театр. Как вам удается так долго сохранять такой стабильный коллектив?
— Во-первых, считаю, что в какой-то степени Бог меня любит, потому что при выборе актеров и членов коллектива я большое внимание уделяю человеческому фактору. Уверен, что в первую очередь человек должен быть добрым и порядочным, а о том, как играть или выполнять другую работу, можно всегда договориться. Я не принимаю позиции, когда говорят: важно, чтобы артист был талантливый, а как человек он может быть дерьмом. Для меня это неприемлемо. Во-вторых, давным-давно, году в 1979-м, когда образовывался основной костяк труппы — еще Театра эстрады, где были Витя Андриенко, Валера Чигляев, Толя Дяченко, сложился коллектив человек из двенадцати, с которыми мы существуем вместе до сих пор. Они являются носителями внутренней культуры, эстетических правил, авторитетности. А поскольку мы практически не берем новые большие группы, то когда один новый человек приходит к нам, он вынужден питаться этой средой и становиться ее частью, исповедуя наши принципы и правила. А самое важное… Помните, как герой Сергея Бодрова говорил в фильме “Брат”? В чем сила, брат? В правде! Очень важно, чтобы в труппе не было недосказанностей, а это, конечно, зависит от меня. Моя ныне покойная жена, например, никогда не играла все главные роли в нашем театре. Она имела одну главную, как и все остальные актеры. И дочь моя Даша никогда не была примой. Хотя иногда я чувствую перед ними определенную вину, потому что жена могла и больше играть. Она была очень хорошей актрисой.
— Вы так ограничивали родных в ролях, чтобы не было каких-то закулисных разговоров?
— Не то, чтобы я не хотел разговоров, просто я считаю, что есть достаточное количество достойных артистов, каждый из которых должен иметь хорошую роль. Мы в год выпускаем три-четыре спектакля. У нас идет спектакль “На дне”, где, практически, все роли главные. Это и есть создание творческого ансамбля. У меня есть лозунг, который не все понимают: ни один спектакль не стоит человеческих отношений. Я, например, никогда не обижался на людей, которые уходили из нашего театра. Знаю, что многие режиссеры считают актеров, уходящих к другому режиссеру, предателями. Я так не думаю. Актер должен совершать собственный выбор и если он считает, что на сегодняшний день ему лучше пойти в другой театр или к другому режиссеру, это обязательно нужно сделать. Иначе всю жизнь будет помнить, что когда-то у него была возможность, а он ее не реализовал. Более того, есть люди, которые уходят, потом возвращаются, но я не вижу в этом ничего страшного. Это же творческие люди, они постоянно в поиске! И это та самая свобода выбора.
— То есть, вы режиссер-демократ?
— Скорее, художественный руководитель-демократ. Как режиссер я — мрачный тиран с повадками второгодника (смеется). Стараюсь, конечно, объяснять, но у нас в театре жесткие взаимоотношения.
«Цель моей жизни — это здоровье и счастье моей дочери, внуков, друзей и коллег»
— Театр на Подоле — академический, это значит, что и уровень зарплат у вас выше, чем в обычных театрах. Можно сегодня нормально жить на такую зарплату?
— Только на зарплату сложно. Но в Киеве у актеров есть много дополнительной работы — съемки в кино, сериалах, озвучивание фильмов.
— Вы никогда не были против того, чтобы ваши актеры снимались?
— Нет. Во-первых, это популярность театру. Во-вторых, опять же, у нас годами отработаны уже отношения, связанные с перспективным планированием. Актеры, например, должны подавать даты своих съемок за 45 дней до верстки театрального репертуара. Мы стараемся все это согласовывать. Если возникают проблемы, пытаемся их честно решать: переводим на двадцать или пятьдесят процентов оклада. Актеры не стараются бросить театр, потому что здесь постоянный тренаж.
— Интересно ваше мнение о переходе на контрактные отношения в театрах…
— То, что сейчас ввели — это не контрактные отношения. Это отношения, которые вступают в противоречия с Конституцией, КЗОТом. Это формально называется контрактом, но совсем не он.
— Вы знаете, как работает контрактная система в европейских театрах?
— Конечно! Например, в английских театрах на пять лет выбирают директора-художественного руководителя, и он имеет полное право делать все, что хочет в течение этого срока. За ним пристально наблюдают в момент избрания, но потом все его безоговорочно слушаются. Кто, в основном, бухтит? Те, кто прекрасно знает, что не занят, потому что плохой актер. Те, на ком держится весь репертуар, вообще не волнуются! У нас в театре был очень легкий переход на контрактную систему. К слову, не считаю, что я в театре вечный. Я просто считаю, что это лучший театр, здесь лучшая труппа и возглавлять все это должен хороший режиссер.
— Лучший режиссер!
— Меня спросили однажды: вы считаете себя лучшим? Ответил, что на сегодняшний день я один из лучших (смеется). Правда, возраст уже замечаю…
— Виталий Ефимович, а вы вырастили того, кому можно передать театр?
— Во всяком случае, занимаюсь этим, думаю и не боюсь окончания своей творческой карьеры. Сейчас вот решаю вопросы социального характера для коллектива. Например, хочу, чтобы у них была возможность хорошо и недорого питаться в театре, будут бесплатные курсы английского языка, договариваемся с крупными магазинами о дисконтных картах — чтобы и продукты, и обувь, и одежду могли покупать со скидками. Лучшие мебельные компании сейчас для наших актеров разработали и сделали уникальные столы в гримерки, для спектаклей будут предоставлять необходимую мебель бесплатно. Для актеров ведь очень важно, что они перестанут жить в подвалах и переодеваться в коридорах. Кто-то может подумать, что целью моей жизни является только театр. Нет, цель моей жизни — это здоровье и счастье моей дочери, внуков, друзей и коллег.
— При этом вы постоянно в театре…
— Это работа. Огромное счастье, что мое хобби совпадает с моей профессией. Для меня это метод познания жизни, не более того.
«Для меня важно, чтобы человек был духовным»
— Ваша дочь Даша Малахова — известная телеведущая, окончила актерскую школу в Британии, опыт получила огромный. Ее мастером был сам Энтони Хопкинс. Возможно ли, что вы передадите театр ей?
— Нет, причем, категорически нет. Во-первых, я считаю, что художественным руководителем и директором должен быть мужчина. Во-вторых, категорически у него не может быть семьи. Театр забирает все время. Я, приходя домой, успеваю раз в неделю цветы полить. Вы задали вопрос, который никогда не стоял передо мной.
— В штате Театра на Подоле тридцать восемь актеров. Как вы обновляете труппу?
— К нам приходят выпускники театральных вузов — из столичного Карпенко-Карого, из Харькова, Запорожья.
— В вашем театре работала моя землячка Виктория Булитко …
— Она играла у нас хорошие роли, но когда начала сниматься в “Дизель-шоу”, я сам ей сказал, что, наверное, ей нужно идти туда. Она даже обижалась на меня за такой совет, но мы с ней дружим, она приходит часто в театр, поздравляет меня с Новым годом, с днем рождения. Сейчас она уже согласна с тем, что я ей тогда предложил перейти в шоу, надеюсь, она со временем опять вернется в наш театр.
— Вы работали с мэтрами театральной сцены Анатолием Хостикоевым и Богданом Бенюком, которые играли в постановках вашего театра, а потом оздали свое театральное агентство “Бенюк и Хостикоев”. Как складываются сегодня ваши отношения?
— Дружим, сотрудничаем. Я ставил у них спектакль “Про мышей и людей”, за который мы получили Шевченковскую премию. Богдан Бенюк продолжает у нас играть в постановке “Сто тысяч”. Я их очень ценю и считаю великими актерами.
— Нынешнее молодое поколение актеров, на ваш взгляд, какое?
— Разные бывают, но они другие. Но это ни хорошо, ни плохо. Я был другой по сравнению со своим отцом. Когда, например, мы работаем над ролью, я пытаюсь найти какую-то ассоциацию для ребят. А они вообще не знают, о чем я им рассказываю, потому что общей платформы у нас практически нет. Но у нас есть для этого специальные тренинги, где мы находим общий язык. Когда-то мой отец говорил: не путайте интеллект с эрудицией. Человек больше в том, как он чувствует, чем в том, как он мыслит. Для меня важно, чтобы человек был духовным, а рассказать ему, например, кто такой Малевич, мне не сложно. Меня Бог любит, у меня были гениальные учителя — Владимир Александрович Нелли-Влад, который играл у Мейерхольда, лично был знаком с Булгаковым, спорил с Вишневским и Таировым, кто первым поставил “Оптимистическую трагедию”.
— А вы не хотите вести курсы для молодежи на базе театра – для тех, кто хочет получить знания от лучшего режиссера?
— Это забирает много времени, а у меня его мало, нужно еще свои идеи воплощать.
— Сегодня можно воспитать актеров уровня Богдана Ступки?
— Мне посчастливилось сотрудничать со многими великими артистами. Например, с Адой Роговцевой. О Хостикоеве и Бенюке мы с вами говорили уже — очень работоспособные, перфекционисты в своем деле. В нашем театре есть прекрасные актеры, которых я очень люблю. Это Володя Кузнецов, Сережа Бойко, Тамара Плошенко, Алла Сергийко, Андрей Пархоменко. Может, я кого-то сейчас забуду, могут обидеться. Понятие Мастер состоит из многих компонентов: опыт, харизма, талант, мировоззрение, чувственная сфера. Раньше актер — это было существо высшего порядка! Сегодня и театр, и отношение к актерам другие. Возможно, из-за многочисленных фейков и лжи, люди разучились восхищаться.
— Что в юбилейном сезоне ждет ваших зрителей?
— Откроемся, скорее всего, “Вертепом”. Словацкий режиссер Валентин Козьменко-Делинде будет ставить спектакль по пьесе “Вера. Надежда. Любовь”, написанной по “Яме” Куприна. Кроме этого мы будем восстанавливать чеховского “Дядю Ваню”, а я хочу поставить мюзикл. Открываем сезон 12 сентября — премьерой «Сильнее страсти, больше, чем любовь». Покажем его в Театральной гостиной на Андреевском спуске, 20-Б. И спектаклем «Трактирщица», который в репертуаре с первого дня существовании театра. Его зрители увидят в малом зале дворца «Украина» (ул. Большая Васильковская 103). Сезон будет насыщенным, приходите!
Елена Гранишевская
Фото со страницы Виталия Малахова в соцсети
